Лоренцо Медичи разглядывал в тусклом венецианском стекле свое отражение. Оно ему нравилось. Затем он с горечью смотрел на портрет кисти Боттичелли, проводя пальцем по морщинкам на лице. Портрет напоминал ему карикатуру.
- Хорошо, что я нашел тебя, мама. Скажи, я правда так выгляжу, - он указал на шедевр.
- Ему лучше удаются мифологические темы. Он не пишет портреты, разучился, - мудрая женщина успокоила сына.
- Мне страшно, - Лоренцо отложил зеркало. - Не за результат переговоров. За историю. Что, если люди перестанут нас воспринимать такими, какие мы есть? Что, если они будут смотреть на эти дурацкие картины и искать сходство? Со своими ощущениями, со своей внешностью.
- Не думаю, что они будут так наивны. Они, верно, будут умнее нас, они будут жить позже.
- Как варвары были умнее римского народа? Как мы умнее отсготских племен?
- Мы умнее варваров.
- Тогда объясни мне почему мы не объединимся против врагов, а предпочитаем вести свары внутри одной страны. Медичи против Гонзага, Борджиа против д'Эсте? Наконец, почему Джулиано вновь гонялся за Джованни с ножом? Это нормально?
- Это нормально. Это человеческие слабости.
- Как я хочу быть слабым.
Родриго Борджиа протирал голову платком. Он потерял сына, но это было ничто по сравнению с тем, что он мог потерять власть. Перед ним, на столе лежал потертый лист пергамента, закапанный сургучом. Он ошалело вглядывался в строки и, не в силах поверить, время от времени поднимал глаза на соглядатая.
- Что это?
- Это секретное соглашение. Многие прибыли сюда, чтобы не принимать волю императора, а отвергнуть ее.
- Боже мой.
- Они презрели законы священной империи. Посмотрите сюда, на подписи: Сфорца, Борджиа, Медичи. Подпись вашего сына видите? Они, отпрыски трех семейств, готовы объединиться, забыть кровную вражду ради этого клочка бумаги? Ради какой-то мечты, дурацких принципов?
- Но что же это получается? Бунт? Это просто немыслимо. Немедленно сожги этот документ. Пятно на нашей репутации не должно всплыть. Мы скроем правду и не дадим огласки этому дрянному делу. Если же Джованни так угодно - в его воле не представать под мои очи боле. Но не теперь.
Родриго склонился над вторым документом, лежащим перед ним. Лукреция всегда была прекрасной дочуркой. Она может добыть любые сведения. Надо же. Список распоряжений императора. Почти верный. Приятно, когда всегда знаешь, кто за кого. Особенно, когда сам император запаздывает.
- Вы вернулись?
- Оказалось, я не люблю поэзию. И она не любит меня. К тому же это скорее не поэзия, а так, книгособирательство.
- Обстановка накаляется.
- Я этого ждал. Посмотри на этих жалких букашек. Они часто показывают похвальное единодушие у всех на виду, чтобы добить несчастного. Но, чуть приглуши свет и добавь мрака - уже заносят руку с кинжалом на близкого человека. В этом гадюшнике нельзя ни к кому поворачиваться спиной. Что к родному отцу, что к дяде.
- Но что мы будем делать дальше?
- А ничего делать не нужно. Письма сыграли свою роль. Теперь все пойдет по накатанной. Я могу даже выйти и прилюдно обличать их в смертных грехах - они не обратят внимания. Они перережут друг другу глотки. А если они не смогут - я помогу им. И мерзость уйдет из этого грешного мира. Аминь.
- Лодовико, я боюсь.
- Но все прошло по плану. Мы все открыты, мы все чисты. Ваши раны затянутся, мы не слишком усердствовали.
- Я боюсь за Катарину. Она уже наделала глупостей. Эта ее месть. Она завладела ее рассудком. Она плутает в ночи.
- Она опасна, я не спорю.Но сейчас нельзя думать о мелочах. Сейчас нужно повести за собой клан.
- Я не смогу. Я слишком слаб.
- Тогда смогу я. Я не боюсь удара из тени. В этот раз я защищен.
1. Holodilnik
2. Милан-90 - убит во второй день
3. Кайрат
4. Бастер
5. Масини
6. Лектер
7. Аграэль
8. Патрон
9. Vladak
10. Хафиз
11. Славио - убит во вторую ночь
12. Зю
13. Альба
14. Джерри - убит в первую ночь
15. Перси
16. Хэлторн
