Мафия. Сезон №4. Бал-маскарад.

Dragon · 4 сентября 2011

Правила игры.

Общие аксиомы.

Показать содержимое

Правила обязательны к прочтению. Незнание правил не освобождает от ответственности, за их нарушение.

В игре участвуют:

1. Три мафиозных клана, задача – уничтожение маньяка и друг друга.

2. Маньяк, чьей задачей является перебить все кланы.

Игровой день - сутки минус один час. Этот самый час - игровая ночь.

Дедлайн первого дня 17:00 мск.

Днем все игроки определяют жертву судом Линча. Суд Линча - общее равноправное протестное голосование путем выделения имени игрока красным цветом. Например - Дракон. Набравший наибольшее кол-во голосов считается казненным. Голосовать можно в течении всего дня. Переголосовывать - только раз за день. Игрок, который не проголосовал, считается проголосовавшим против себя (два неголосования подряд – игрок выбывает из игры автокиллом). В случае ничьей на голосовании не умирает никто.

Ночью статусники присылают ведущему в личку свои ночные действия, дозволенные правилами.

Внимание: присылать НД можно в течении всего дня, а не только ночью, если вы уже определились с ходом. НД можно менять сколько угодно раз, пока это не надоест ведущему.

По окончании ночи ведущий объявляет итоги игровых суток, раскрывая статусы покинувших игру участников.

Игровые табу.

Показать содержимое

Подробное описание схемы игры

Показать содержимое

В игре присутствуют три мафиозных клана по пять человек и один маньяк.

В составе каждого клана есть идентичный другим набор статусников. Это: босс, лазутчик, ассасин, лекарь и донна.

Члены клана не имеют никакой информации, кроме принадлежности к клану. Любое общение в личко-асько-скайпах до разрешения на то ведущего строжайше запрещены.

Во время дневного голосования, голоса отданные за босса своего клана не учитываются при определении линчеванного.

НД со стопроцентной вероятностью исполнения.

Босс: Является главой клана. Каждое решение - беспрекословно. Каждую ночь отправляет НД с именем игрока. Если игрок принадлежит его клану, он вербуется. Боссу и игроку с этого момента разрешается общение в личках, что существенно облегчает командную игру.

Лазутчик: Контрразведчик по натуре. Каждую ночь отправляет НД с именем игрока. Если цели лазутчика и чужого босса совпадут - вербовка провалится. Помешать завербовать игрока своему боссу не может.

НД с вероятностью исполнения 33%

Ассасин: Убийца. Каждую ночь отправляет НД с именем жертвы. Не может убить игрока, принадлежащего к своему клану.

Лекарь: Доктор. Каждую ночь отправляет НД с именем пациента. Не может вылечить игрока, принадлежащего к чужому клану.

Донна: Девочка. Каждую ночь отправляет НД с именем клиента. Не может блокировать игрока, принадлежащего к своему клану.

В одну ночь, при наличии подобной возможности, может сработать только одно НД от одного клана и одного типа статусников.

Пример обсчета:

1. Ассасин зеленого клана стреляет в своего. Его ход отбрасывается. Ассасины красного и синего кланов стреляют в чужих. Рандом определяет успешный выстрел. Это выстрел синего клана.

2. Ход доктора синего клана отбрасывается. Доктор красного клана лечит чужого. Его ход отбрасывается. Успешное лечение - доктора зеленого клана.

3. Ходы девочек зеленого и синего клана отбрасываются. Успешная блокировка - девочки красного клана.

После гибели члена клана - функции лазутчика, лекаря и девочки утрачиваются, функция киллера и босса сохраняется и передается по служебной лестнице от босса до донны.

После гибели киллера одного из кланов его заместитель перемещается в конец очереди на выстрел.

Маньяк играет сам за себя.

Каждую ночь он отправляет НД с именем жертвы. Его ход может заблокировать любая девочка, а его жертву вылечить любой доктор (все три хода по отношению к маньяку считаются успешными).

При этом ночью погибнуть маньяк может только в случае, если все три ассасина пришли к нему одновременно или дважды за игру по двое.

Постскриптум

Показать содержимое

Игроки

Показать содержимое

Возможные роли

Показать содержимое

Первый текст.

Показать содержимое

По темной проселочной дороге летела карета, оставляя за собой облака пыли. Лошади, подчиняясь воле лихого кучера, вздымали копытами грунт, не разбирая пути в сгустившихся фиолетовых сумерках. Мимо, на обочине иногда вдруг вспыхивали фонари, выхватывая из тени лачуги или придорожные таверны, да лица зазевавшихся путников, что еле увернулись от экипажа. Вдали, на юге в мареве отходящего дня различались яркие огни, шапками появлявшимися над домами. Там был город.

В карете за плотными кружевными занавесками при слабом нежном свете качался в полудреме человек. Силуэт с орлиным носом, сгорбленная спина обманчиво рисовали глазам пожилого умудренного опытом человека. Если взглянуть на этого синьора днем и издали, это впечатление быстро бы рассеялось, но сейчас, в свете чадящей масленки, у склонившегося над листком бумаги лица ясно виднелись впалые щеки, темные круги под глазами и первые морщины в уголках губ. Темные волосы нестарого человека тронула седина. Богатая на события жизнь давала о себе знать.

И вот, теперь он склонился над листком пергамента, испещренного скорописью, что грозил его жизни новым, возможно финальным витком.

- Это очень странно. Очень, - пробормотал синьор, потирая ноющий правый бок. - Удивительное приглашение в опасной компании. Но подпись императора... Это нельзя игнорировать. Надеюсь, Катарина не опоздает.

Он снова близоруко вгляделся в мелкие буквы, неслышно повторяя губами прочитанное, как карета неожиданно дернулась. Ему стоило большого труда подхватить лампу, чтобы горящее масло не расплескалось.

- Тпру, стой, собачий корм, - карета накренилась на правый бок и, проехав так еще немного, остановилась. - Приехали. Дальше проехать нельзя, нанимайте лодку. Добро пожаловать в Венецию.

- Итак, это правда? Чезаре? - маленькие колючие глазки впились в красивого брюнета, виновато склонившего голову.

- Не знаю, отец, - красавца слепили фейерверки за окном. - Ничто не указывает на ловушку.

Тучная фигура в кресле со вздохом откинулась на спинку, позволяя усталым мыщцам расслабиться. Человек в кресле предпочитал находиться в тени, разглядывая собеседника из под нависающего на глаза алого капюшона. Он почесал небритый подбородок, заросший седыми волосками.

- Поверить, что их величество наконец-то соизволило закрепить наши земли императорской буллой? Слишком хорошо звучит. Бороться годами за то, что в конце концов плывет без усилий наши руки? Очень странно.

- Но они оба согласились приехать, - брюнет развел руками, не понимая к чему клонит полный человек.

- А его святейшество?

- Предал всех анафеме.

- Что ж, это действительно близко к правде. Но осторожность не помешает. Наши люди будут на маскараде?

- Правильнее спросить - в чем будут наши люди на маскараде, - темные глаза брюнета заискрились, губы тронула усмешка, исказившая лицо.

- И в чем же они будут?

- Птицы. Журавли, ибисы. Прочие летающие твари.

Толстяк постучал по столу пальцами, затем взял дольку лимона со столика и помешал ей багровую жидкость в бокале. Отпил и удовлетворенно кивнул, отсылая посетителя. Натужно встал, поправил полы плаща и взял в руки маску в виде огромного клюва неведомой ему, но безмерно уродливой птицы

- Что ж, во всяком случае, мы во всеоружии.

Гондола не спеша скользила по воде прочь от площади Сан-Марко. Плеск волн о борт был почти незаметен в шуме праздника. Карнавал был в разгаре, чудаки в уродливых масках плясали на крошечных кусочках суши. Редко кто в такой час просит плыть прочь от веселящейся толпы. Пожилой гондольер был рад щедрости странного гостя, но торопиться не собирался. Лодка стоило дороже, а ночью, да в темных районах, опасность ее потерять высока. Он поглаживал усы и тихо насвистывал себе под нос услышанную на прошлой неделе скабрезную песенку, мерно отталкиваясь веслом ото дна. На носу прямой, как весло стоял высокий лысый синьор, напоминавший коршуна на насесте. С момента отплытия он, не замечая ничего вокруг, не двигаясь торчал так, загораживая обзор. Видимо, высматривал что-то впереди.

- Нельзя ли побыстрее, - лысый впервые обернулся, в голосе будто звенела сталь. - Мне еще нужно вернуться вовремя.

- За такие деньги вы могли бы нанять роскошный и быстрый буцентавр у самого дожа, - миролюбиво пошутил гондольер, начав оборванный припев сначала. - Не стоит торопить старую гондолу.

- Будь мне нужна помпа и блеск, я бы так и сделал. А будь мне нужна дурацкая шутка, я бы попросил открыть тебя рот. Мне же нужно быстро попасть к палаццо Гонзага. Именно на такой лодке.

- А как насчет того, что нужно мне?

- А тебе нужна твоя жалкая жизнь. Или отпевание. В зависимости от скорости твоей гнилой гондолы. И то и другое я в состоянии предоставить.

Лысый отвернулся. С соседнего канала потянуло холодным ветерком. Гондольер поежился и сказал себе, что нечего тратить время на такого невежливого синьора. Не так он и много платит. Скорее вернуться обратно и до утра развозить пьяных молодых кутил. Он взял весло обеими руками и заработал вдвое усердней.

Второй день

Показать содержимое

Он вышел на резной балкон, нависающий над каналом. Полы пурпурной мантии развевались на ветру. Костюм, скроенный по последней флорентийской моде, венчала маска грифа, сделанная с использованием настоящих перьев. Все должно быть идеально.

Он отряхнул крошки с рукава и чихнул. Нельзя стоять на сквозняке, но нельзя и не стоять здесь. Венеция прекрасна. Панорама перед ним захватывала дух даже в тусклых ночных красках. Этот того стоило.

На приличном отдалении в тени портьер стоял его личный секретарь, серая мышь в толстенных очках с банковской книгой под мышкой. Секретарь почтительно ждал, склонив голову, и ловил каждое слово своего хозяина.

- Лоренцо. Лоренцо Медичи. Вы еще запомните это имя, - обратился в пустоту надменный господин. - К утру Венеция будет моей. Нужно лишь вовремя разгадать послание императора. Все не может быть так просто.

- Несомненно, мио синьоре.

- Я слышал, что Джулиано опять позволил себе дерзость в отношении Джованни?

- Он считает, что кардинальский сан не дает ему права...

- Мало ли что он считает. Джованни - это наша надежда, свет во мраке папской курии. Если мы потеряем его - кто защитит нас от гнева Борджиа?

- Ему передать...

- Передай ему, что не время размахивать клинком направо и налево. Моя мать в холле?

- Отчитывает Пьеро.

- Что он опять мог натворить?

- Он следил за ней. Пытался посадить жабу в ее платье.

- Несносный мальчуган. Как я оставлю ему Флоренцию, когда он не может создавать видимость порядка даже в собственно доме?

- Почему у всех маски птиц?

- Не знаю, падре.

- Ты должен знать, - толстяк отвесил собеседнику оплеуху. - Ты должен знать. Как я узнаю своих людей? Как они узнают меня?

- О, вас сложно не узнать, - расплылся в благоговейной улыбке униженный.

- Не лебези. Ты никогда не будешь похож на брата.

- Но это же маскарад. Невозможно явиться в папскую курию без сутаны, а на маскарад без костюма. Это чистая случайность.

- Хочется верить. У меня плохое предчувствие. Что будет, если все останется на своих местах? Статус кво или разоблачение? Это наш последний шанс.

- Я не допущу, чтобы все осталось так, как есть. Это ужасно.

- Ты? Мне надо срочно поговорить с Чезаре.

- Чезаре может предать нас.

- Что ты говоришь, идиот. Я верю ему, как родному сыну. Срочно. У меня болит сердце. Это дурной знак.

Усталый синьор разглядывал стол перед собой. Кушанья были излишне жирны и помпезны. Больная печень не выдержит еще одного такого обеда. Не время пировать, когда решается судьба герцогства. Французы ясно дали понять, что Медичи вынуждают их отдавать долги военной силой. Скоро маски будут сорваны, нужно действовать на опережение.

Он поглядел на сына, совсем еще мальчика. Копна солнечных волос, веснушки, безвольный подбородок. Весь в мать, открытая душа.

- Все прибыли через парадный вход? Надеюсь, все по плану?

- Да, кроме...

- Я понял. Никто не должен ее видеть. Ты ввел их в заблуждение? Платок с флаконом помогли?

- Да, все платье этого паршивца замызгано бычьей кровью. Страшное оскорбление от больного человека.

- Они готовы?

- Да.

- Хорошо, иди.

Юноша поправил маску фламинго и побежал в залу. Ему очень хотелось успеть к танцам. Ритм отбиваемый на тамбурине манил. Сейчас вступят испанские гитары и помчится головокружительная тарантелла. Раз, два, три, четыре, пять, шесть...

- Надеюсь, Катарина знает что делает, - тихо пробормотал себе под нос синьор. Он поднял глаза, под которыми расплывались синие круги и потер переносицу. - Я так устал. Потом нужно поговорить с Лодовико. Он опытней меня в подобных делах.

- На вас косо смотрят, синьор, наденьте маску. Все готово.

- О, да. Маскарад - это правильное место для встречи старых друзей. Весь наш мир - большой маскарад. Скрывать свои чувства, мотивы, побуждения, чтобы в удобный момент поменять маску и вонзить кинжал в спину. Я не стану ничего надевать. Пусть они видят, что конец близок, что за все их гадости, мерзости, грехи наступает расплата. Что справедливость пришла по их души.

- Но это опасно.

- Я не для того пришел вершить божий суд, чтобы бояться кинжалов этих господ. Я уже сыграл свою роль, собрав их вместе. Теперь эти змеи перегрызут друг другу глотки.

- Что мне нужно делать?

- Возьми эти письма. Видишь, там, в парчовом кресле, под балдахином сидит почтенная госпожа? Это мать Лоренцо. Когда она встанет, урони на кресло бумаги. Пусть их кто-нибудь прочтет. И да начнется первый акт драмы.

- Может, все-таки, наденете маску. Они могут...

- Они? Они дрожащие от страха твари. Они не посмеют. Что-то еще?

- И вас хочет видеть какая-то женщина.

- Женщина?

- Она хочет поговорить о поэзии.

- Со мной? О поэзии? Это забавно. Думаю, у меня еще есть время направить одну заблудшую душу прочь от преходящих ценностей.

В зале стало невыносимо душно. Народ напирал. Крики, что донеслись из северного крыла привлекли массу людей-птиц, толпившихся в анфиладе комнат. Казалось, весь палаццо собрался в одной зале, привлеченный душераздирающими воплями. Возбужденный гул накрыл комнату.

- Что там происходит?

- Там этот пожилой синьор с тростью. Он весь в крови.

- Это что - сам?

- Не может быть. Его ударили кинжалом?

- Он жив?

- Он дышит.

- Слава богу, раны неглубоки. Перенесите его в спальни.

- Может быть, стоит вызвать лекаря?

- Нет, смотрите, он уже очнулся.

- Слава богу.

Толпа понесла окровавленного человека в опочивальни, чтобы дать ему покой. Сочувствие переполняло народ, но уже не удерживало так, как трагедия. Праздник, оказавшийся под угрозой срыва, продолжился. Ровно до тех пор, пока гости не вернулись в брошенное только что южном крыло. Вокруг дальнего угла было изрядно натоптано, валялись осколки неосторожно брошенных кем-то склянки, лежала чья-то брошенная впопыхах шпага. Там, посреди этого бедлама в высоком кресле с играющей улыбкой на устах, бокалом в одной руке и шелковым платком, зажатым в другой, сидел, практически полулежа красивый молодой человек. Его любили и боялись одинаково. Но и то, и то было уже в прошедшем времени. Он был мертв.

1. Holodilnik

2. Милан-90

3. Кайрат

4. Бастер

5. Масини

6. Лектер

7. Аграэль

8. Патрон

9. Vladak

10. Selfmilanlove

11. Славио

12. Зю

13. Альба

14. Джерри - убит в первую ночь.

15. Перси

16. Хэлторн

Третий день.

Показать содержимое

Лоренцо Медичи разглядывал в тусклом венецианском стекле свое отражение. Оно ему нравилось. Затем он с горечью смотрел на портрет кисти Боттичелли, проводя пальцем по морщинкам на лице. Портрет напоминал ему карикатуру.

- Хорошо, что я нашел тебя, мама. Скажи, я правда так выгляжу, - он указал на шедевр.

- Ему лучше удаются мифологические темы. Он не пишет портреты, разучился, - мудрая женщина успокоила сына.

- Мне страшно, - Лоренцо отложил зеркало. - Не за результат переговоров. За историю. Что, если люди перестанут нас воспринимать такими, какие мы есть? Что, если они будут смотреть на эти дурацкие картины и искать сходство? Со своими ощущениями, со своей внешностью.

- Не думаю, что они будут так наивны. Они, верно, будут умнее нас, они будут жить позже.

- Как варвары были умнее римского народа? Как мы умнее отсготских племен?

- Мы умнее варваров.

- Тогда объясни мне почему мы не объединимся против врагов, а предпочитаем вести свары внутри одной страны. Медичи против Гонзага, Борджиа против д'Эсте? Наконец, почему Джулиано вновь гонялся за Джованни с ножом? Это нормально?

- Это нормально. Это человеческие слабости.

- Как я хочу быть слабым.

Родриго Борджиа протирал голову платком. Он потерял сына, но это было ничто по сравнению с тем, что он мог потерять власть. Перед ним, на столе лежал потертый лист пергамента, закапанный сургучом. Он ошалело вглядывался в строки и, не в силах поверить, время от времени поднимал глаза на соглядатая.

- Что это?

- Это секретное соглашение. Многие прибыли сюда, чтобы не принимать волю императора, а отвергнуть ее.

- Боже мой.

- Они презрели законы священной империи. Посмотрите сюда, на подписи: Сфорца, Борджиа, Медичи. Подпись вашего сына видите? Они, отпрыски трех семейств, готовы объединиться, забыть кровную вражду ради этого клочка бумаги? Ради какой-то мечты, дурацких принципов?

- Но что же это получается? Бунт? Это просто немыслимо. Немедленно сожги этот документ. Пятно на нашей репутации не должно всплыть. Мы скроем правду и не дадим огласки этому дрянному делу. Если же Джованни так угодно - в его воле не представать под мои очи боле. Но не теперь.

Родриго склонился над вторым документом, лежащим перед ним. Лукреция всегда была прекрасной дочуркой. Она может добыть любые сведения. Надо же. Список распоряжений императора. Почти верный. Приятно, когда всегда знаешь, кто за кого. Особенно, когда сам император запаздывает.

- Вы вернулись?

- Оказалось, я не люблю поэзию. И она не любит меня. К тому же это скорее не поэзия, а так, книгособирательство.

- Обстановка накаляется.

- Я этого ждал. Посмотри на этих жалких букашек. Они часто показывают похвальное единодушие у всех на виду, чтобы добить несчастного. Но, чуть приглуши свет и добавь мрака - уже заносят руку с кинжалом на близкого человека. В этом гадюшнике нельзя ни к кому поворачиваться спиной. Что к родному отцу, что к дяде.

- Но что мы будем делать дальше?

- А ничего делать не нужно. Письма сыграли свою роль. Теперь все пойдет по накатанной. Я могу даже выйти и прилюдно обличать их в смертных грехах - они не обратят внимания. Они перережут друг другу глотки. А если они не смогут - я помогу им. И мерзость уйдет из этого грешного мира. Аминь.

- Лодовико, я боюсь.

- Но все прошло по плану. Мы все открыты, мы все чисты. Ваши раны затянутся, мы не слишком усердствовали.

- Я боюсь за Катарину. Она уже наделала глупостей. Эта ее месть. Она завладела ее рассудком. Она плутает в ночи.

- Она опасна, я не спорю.Но сейчас нельзя думать о мелочах. Сейчас нужно повести за собой клан.

- Я не смогу. Я слишком слаб.

- Тогда смогу я. Я не боюсь удара из тени. В этот раз я защищен.

Четвертый день

Показать содержимое

Родриго Борджиа осторожно потрогал висок, потом посмотрел на руку. На пальцах остался седой волосок. Он ошеломленно отошел к тусклому зеркалу и, сдернув черное покрывало, вгляделся. За эти часы его немногие оставшиеся волосы совершенно побелели. Он уже не раз ловил себя на мысли, что ему было уже совершенно все равно, что будет дальше.

Он взглянул на парчовый гроб, что стоял в комнате и наполнял ее пространство удушливым приторно-сладким амбре от которого было трудно дышать. С тех пор, как погиб Чезаре, он перестал узнавать родных и близких. Он совершенно запутался в своих мыслях.

Родриго вышел в зал. Безмятежные фигуры кружащихся в танцах молодых кутил раздражали его. Эти мерзкие маски были все на одно лицо. Хищные клювы, беззубые оскалы, маленькие черные глаза. Им всем нет никакого дела до отцовского горя.

Кто эта дама в синем? Малышка Лукреция, которая беззаботно относится к любым перипетиям своей жизни? Она, кажется вовсе не горит желанием помогать. Вообще, кому-либо. Нет, это мерзкая Ипполита. Опять обознался. У этой Ипполиты были поразительно мерзкие знакомые. Не нужно даже смотреть в ее сторону. Все эти Сфорца отвратительны.

Он повернулся и вошел в комнату. Нет, этого нельзя так оставлять. Где Джоффри? Опять, кажется, готовит себе микстуру. Бесстыдник, мог бы позаботиться от отце. Но что он говорил насчет этого белобрысого наглеца? Как-его-там? Не вспомнить. Может быть это союзник? Они вечно заодно.

Кардинал беспомощно посмотрел в окно. Там загорался рассвет. Рассвет нового мира?

Джулиано огляделся. Справа удобная портьера, жаль только слегка пыльна. Не чихнуть бы.

Больше ошибаться нельзя. И так упущено много времени. Все дело висит на волоске, брат злится, пусть последняя удача и изрядно повеселила его. Еще бы, этот чудак так забавно пытался защититься нательным крестом, что даже жалко было его убивать. Но близится рассвет, император вскоре прибудет.

Он снова выглянул в коридор, и, опасливо ступая, перебрался к бархатной занавеске. Сзади послышались шаги. Джулиано, сгорбившись затаился, пытаясь заодно рассмотреть через прореху в складках приближавшегося человека. Тонкие ножки в мягких туфлях с витыми пряжками могут ввести в заблуждение. Но походка! Походка достойная крадущейся львицы. Видно, не он один сегодня вышел на охоту. Барышня приближалась к комнате Лоренцо. Как бы то ни было, брат, наконец, почувствует пользу от личного телохранителя.

Джулиано выскочил перед девушкой и, воспользовавшись неожиданным появлением, ловко выбил нож у нее из руки. Она попыталась было бежать, но зацепилась платьем за тумбу на пути...

... Он, наконец, снял руки с ее шеи. Синие полосы обезобразили красоту убитой. Джулиано посмотрел на свои кисти. Они горели пламенем. Убил снова. Снова. И теперь его уже никто не остановит. Джулиано почувствовал невообразимую силу. Теперь никто его не остановит. Он всегда нанесет первый удар.

1. Holodilnik - убит в третий день

2. Милан-90 - убит во второй день

3. Кайрат - убит в третью ночь

4. Бастер

5. Масини

6. Лектер

7. Аграэль

8. Патрон - убит в четвертую ночь

9. Vladak

10. Хафиз

11. Славио - убит во вторую ночь

12. Зю

13. Альба

14. Джерри - убит в первую ночь

15. Перси

16. Хэлторн

Роли всем приходят без имени. Только клан и статус.

Изменено 29 января 2013 пользователем Dragon

Dragon · 4 сентября 2011

Роли всем приходят без имени. Только клан и статус.

К примеру: "Сфорца, лекарь"

Изменено 5 сентября 2011 пользователем Torchini

Slavio · 4 сентября 2011

Как интересно.

Dragon · 4 сентября 2011

Бал-Маскарад,

псевдоисторическая костюмированная повесть-триллер

Все совпадения с реальными лицами, местами и событиями считать чушью собачьей и шизофренией автора.